Беседы с Аттилой

Приехал Аттила со своим прекрасным эскортом гордых всадников на великолепных рысаках и блестящими на солнце доспехами. Римляне, затерявшись в толпе горожан, с интересом наблюдали за его въездом в город. Молодые девушки, одетые в белые платья из тонкой ткани, держали в поднятых руках занавес, под которым проходили с песнями другие, группами по семь девушек. Они приветствовали Аттилу и пошли перед ним. Жители столицы приветствовали торжественную процессию радостными криками.

На следующий день Марк был приглашен к Аттиле на прием. Оресту и Салвьену тоже не пришлось долго ждать. Аттила их встретил с улыбкой:

— Я прочитал письма Галлы Пласидиа мне и главному хану Оруосу. Я уже составил ответ. Но я хочу побеседовать несколько раз с вами. После дальнего путешествия приятно поговорить по-латински с интересными собеседниками. Я вспоминаю всегда с большим удовольствием годы учебы в Италии. Первое наше собрание будет завтра.

Римляне вручили Аттиле подарки от Галлы Пласидиа.

***

В первый день Аттила собрал Марка, Онегеза, Ореста, Салвьена и гуннского офицера по имени Едекон, хорошо говорившего по-латински. Молодой хан выступил с короткой речью:

— Во время моего путешествия я встретился на Урале и много беседовал с послом голубых тюрков, гуннского народа на Алтае. Они великолепные металлурги и многие их мастера работают в наших военных мастерских. Поэтому они знали о моем приезде. Тюрки, находясь на одинаковом расстоянии от нас и Китая, хорошо информированы о том, что происходит в мире.

Ситуация сильно изменилась за последние годы. Китайской империей правит династия табгачей, к северу от них сформировалось государство жужаней. Табгачи и жужане являются родственными нам народами. Поэтому кроме гуннских народов: нас, жужаней и табгачей сегодня во всем мире существуют только две серьезные силы. Это Иран, который представляет по-прежнему сильную империю и две римские империи, продолжающие считать себя центром вселенной.

Гуннские народы преодолели все трудности, возникшие после дислокации и гибели империи, основанной волей Тангри великим Модуном. Это было нелегко и хан Оруос и мы сделали большие усилия, чтобы сплотить гуннские и другие народы и племена от Дуная до Урала и Аральского моря.

Аттила отчеканил, выделяя каждое слово:

— Гунны верят, что на небе есть только один Бог и будет день, когда на Земле тоже будет только один правитель. Тогда не будет больше войн.

При этих словах римляне невольно сжались и тревожно переглянулись. Аттила выдержал короткую паузу и продолжил обычным голосом:

— Народы римской империи вспоминают сегодня с ностальгией о «pax romana». Бог отвернулся от Рима за безмерную гордыню его правителей и богачей, за недостойное их отношение к себе подобным, за все их другие грехи. Теперь он снова благосклонен к гуннам, которые способны установить «pax hunna» от Дуная до Китая.

Если бы мы сегодня заключили союз с табгачами, то на Земле быстро бы установилось господство гуннов. Но история нас научила быть очень осторожными с Китаем и их императорами. Поэтому мы будем строить и укреплять свое сильное государство. Жужане служат буфером между нами и Китаем, мы не будем сильно конфликтовать с ними, хотя к этому нас побуждают алтайские голубые тюрки. Думаю, что путь ко всеобщему миру будет долог и очень труден.

Мы доказали нашими делами, что не имеем агрессивных намерений против римлян. Наши воины, служащие наемниками в римских армиях, довольны. Наше государство получает свою долю доходов. Для нас достаточно размеров нашего государства. Мы имеем теперь самые лучшие в мире пастбища для наших коней и скота — главного богатства гуннских народов.

Ваш историк Тит Ливий тоже думал, что Рим должен господствовать в мире благодаря доблести граждан и благосклонности богов. Но теперь у вас нет ни того, ни другого. Мы изучаем опыт табгачей, которые основали в Китае свою императорскую династию. 
Императорская конница состояла из табгачей и всадников из других гуннских народов, пехота из китайцев, для управления страной табгачи продолжают использовать китайских чиновников и систему администрации. Теперь Китай выходит из кризиса. Для римлян и нас этот опыт представляет большой интерес. Вы тоже могли бы выйти из кризиса, если мы сможем реализовать подобный союз здесь на Западе. Другого выхода для вас я не вижу. Ведь Западная римская империя держится на самом деле только на копьях гуннских наемников. Я сторонник постепенного углубления наших отношений до союзнических, чтобы попытаться установить «pax hunnа-romana» от Испании до Урала. Тогда, может быть, мы найдем общий язык с табгачами, и Бог поможет нам всем установить всеобщий мир.

Я не забываю про другие народы. Рим сталкивался всегда с анархией и беспорядком в варварском мире. Теперь многое изменилось. Все больше анархии и беспорядка в самой римской империи. Боеспособность вашей армии низка. Визиготы, убежавшие от нас без сражения, потом разгромили римскую армию, а шестнадцать лет назад взяли Рим. Германские народы теперь лучше организованы, чем раньше. Я сам много раз путешествовал по Германии. Гепиды и остроготы являются нашими самыми верными подданными, более верными, чем некоторые гуннские князья. Их короли Ардарих и Валамир понимают и поддерживают все мои идеи. Гунны в отличие от римлян всегда сохраняют традиционных вождей, подчинившихся им народов. Мы уже служим арбитрами в спорах между многими независимыми германскими королями, а также уграми, славянами, некоторыми народами Кавказа и Сибири.

Аттила закончил выступление и сел на свой диван. Было видно, что он обсуждал эти идеи многократно с разными собеседниками. Онегез и Едекон с интересом посмотрели на римлян, ожидая их реакцию.

Орест встал для ответной речи:

— Я потрясен вашим анализом. Мы, римляне, почти не знаем, что происходит в Китайской империи и думаем, что события в тех далеких краях нас совершенно не касаются. Но они нас касаются, так как гунны оказались на Дунае в результате развала империи их предков, находившейся к северу от Великой китайской стены. Теперь почти вся Великая степь принадлежит родственным народам, верящим в одного и того же Бога и живущим по законам Модун-хана. Я рад слышать, что вы думаете не о набегах и дани, а о создании Великого союза народов мира. Я знаю Вас с детства и верю в искренность ваших помыслов.

Аттила сказал с улыбкой:

— Я Вас помню. Вы водили меня в Риме по библиотекам и достопримечательностям. Я не желаю гибели великой римской цивилизации. Надо только изменить отношение к другим народам и рабам. Я считаю, что хорошо понимаю римлян и верю в возможность создания с ними «pax hunnа-romana» от Испании до Урала и Сибири. Готов посвятить этой трудной задаче свою жизнь. Я не буду в нашем ответе Галла Пласидиа предлагать сразу заключить союз. Римляне к этому не готовы.

Онегез добавил, обращаясь к римлянам:

— Ваши императоры уже давно возобновили себя богами, носят диадемы и заставляют людей падать перед ними ничком на пол. В Константинополе полагается ползти к императору на животе от двери до трона, отталкиваясь руками и коленями, не поднимая глаз, перед тем как услышать голос императора. В этот момент по протоколу полагается с выражением огромной радости поцеловать красный сапог, выдвинутый вперед, затем приподняться, если это позволит сделать император. Выходят из зала таким же образом, пятясь назад от трона до двери. С такими людьми невозможно разговаривать.

Едекон удивленно покачал головой и сказал:

— Если надо будет, мы быстро вышибем их спесь. Гунны моего племени и германцы-скиры племени моей благородной жены были бы не прочь поучаствовать в походах на Рим и Константинополь. Мы начали серьезно изучать осадное дело и римские метательные машины.

Аттила сказал:

— Аэций сообщает об активизации франков, бургундов и визиготов в Галлии. Он просит помощи. Нет худа без добра. Мы отправим ему несколько частей нашей кавалерии и добровольцев. Пусть римляне видят еще чаще, чем раньше гуннских всадников в роли своих защитников, а наши молодые воины адаптируются в римской среде и привыкают к регулярному жалованию. Это хорошо и для нашей казны.

Мы только требуем, чтобы не было случаев вербовки гуннов, минуя наше правительство. Курдах — главный князь народа ак-ат-сэри, что переводится как «армия на белых конях», на берегу Каспийского моря сообщает о том, что снова были попытки подкупа князей эмиссарами из Константинополя и побуждения их к мятежу. Это нас глубоко возмущает, и мы не оставим безнаказанными враждебные нам действия. Об этом я напишу в нашем ответе Галла Пласидиа.

Она была совсем молодой девушкой, когда поехала в 410 году в осажденный готами Рим, чтобы вдохновить защитников. Принцесса повела себя более мужественно чем ее брат император Гонориус. Надеюсь, что она воспитает из шестилетнего теперь Валентиньена хорошего императора, достойного сына своего мужественного отца Констанца.

Салвьен с удовольствием услышал эти слова, которые несколько развеяли его беспокойство.

***

Римляне побыли в Гуннии до поздней осени. Они совершили путешествие до Волги, были приглашены на большую царскую охоту, похожую на военные маневры с участием целой армии, побывали на нескольких банкетах. Римляне узнали характер Аттилы. Его речи и действия были полны величия, рассчитанного на произведение эффекта. Если, что-нибудь его раздражало, его лицо мрачнело, глаза начинали сверкать огнем, наиболее храбрые не смели противоречить ему в состоянии гнева. В то же время он был добр по отношении к гуннам и лояльным вассалам, чувствителен к просьбам, щедр к своим сотрудникам и справедливым арбитром для своих подданных. Он носил простую, но очень чистую одежду; его пища состояла из мяса без приправ, он ел из деревянной посуды; такая скромность контрастировала с роскошью, которую он любил видеть вокруг себя.

Салвьен увидел, что Аттила был замечательным политическим игроком и превосходным дипломатом, прирожденным мастером. Это было видно в изменениях его отношения, в понимании важности внешности, в выборе послов, в торжественности или небрежности приемов, в суровости или тонкости условий договоров. Римляне оценили его ум и здравомыслие, его твердость при реализации принятого решения, его способность строить грандиозные планы.