Воинские игры

Римляне пошли смотреть на борьбу и другие спортивные соревнования. Праздник кипел на всем огромном поле. Они нашли Сабира среди своих соплеменников. Сибиряков на этом празднике было мало, и они обрадовались приходу гостей. Пожилой шаман налил в огонь ложку топленого масла и прочитал речитативом тангрианскую молитву. Салвьен услышал несколько раз в потоке незнакомой речи слова «аллах от» и это его почему-то заинтересовало. Он спросил Сабира:

— Что означает слово «аллах»?

— «Аал» или «аллаах» означает в нашем диалекте «священный», например «аллаах уот» означает «священный огонь», «аал мас» означает «священное дерево».

Сибиряки удивили своих гостей несколькими способами горлового пения и виртуозной игрой на очень простом музыльном инструменте, называемой «хомус», пригласили на свой хороводный танец с запевалой-импровизатором.

Салвьен спосил:

— Сколько отсюда дней пути до вашей страны?

Сабир хлопнул по плечам молодого соплеменника и ответил:

— Мы всегда ездим со сменными лошадями и можем спать в седле. Вот он примчался сюда за месяц. А если спокойно ехать, то может понадобиться три месяца. Сейчас это несложно, Аттила организовал ямы — почтовые станции. На Урале построены заводы и мастерские вооружения и железных изделий. Так что движение теперь оживленное — не то что раньше! Поэтому многие стали приезжать из Сибири и Урала торговать самородным золотом, цветными камнями и мехами: соболем, горностаем, лисицей.

Орест сказал:

— Меня впечатляет количество кибиток в стоянках вокруг города.

— Люди часто приезжают с семьями в кибитках и живут в них пока не окончат свои дела. Гунны любят путешествовать. Дорога сюда стала безопаснее чем к иранской и китайской границе.

Орест оживился:

— Римляне тоже любят путешествовать, я был в Египте, Греции, Испании, Галлии, видел некоторые из чудес света, так много и хорошо описанных в справочниках для туристов. Эти книги хорошо раскупаются в книжних магазинах Рима.

Потом он добавил с мечтательным тоном:

— Я бы хотел увидеть Сибирь и даже Китай, посетить места, где не ступала нога римлянина, посмотреть, как живут неведомые нам народы.

Салвьен удивленно посмотрел на него и услышал голос Сабира, сказавшего таким же мечтательным тоном:

— Я знаю хорошо Италию, видел Аральское, Черное и Средиземное моря. Мой дед был на востоке, видел море Байкал и теплые китайские моря. А я хочу обязательно побывать в Галлии, дойти до последнего западного моря!

***

После полудня начались воинские игры. Римляне вернулись на свое место, откуда был хороший обзор. Одновременно начались соревнования в ловкости и джигитовке, кидании различных видов оружия, боевом единоборстве и стрельбе из лука. Онегез снова подошел к ним:

— Обратите внимание, что нет ни одного состязания, в котором жизнь противника была бы в опасности. Эти народы слишком воинственны, чтобы дать им какой-то повод для вражды, кровной мести или обиды. По законам Модун-хана обнажение оружия без приказа считается тяжелым преступлением и карается смертью.

Римлян потрясла ловкость гуннских и скифских всадников. Каждое племя имело свой вид джигитовки, наездники часто были мальчиками десяти-двенадцати лет. Конские скачки вызвали большое оживление, крики болельщиков, было видно, что даже Кере-куо и Айта болели за своих всадников сака, хотя Кере-куо была внешне почти спокойна, чтобы не обидеть представителей других гуннских племен. Она вручила победителям дорогие призы.

Внимание Салвьена привлекли соревнования по стрельбе из лука так как он знал, что это основное оружие гуннских воинов. Рукопашная схватка была гуннам не нужна. Неустанно тревожа блокированного противника, они стремились добиться полного утомления врага, такого утомления, при котором оружие само выпадает из рук и ратник думает не о сопротивлении, а лишь о том, чтобы опустить голову и заснуть. Притворным отступлением они умели заманивать в засаду и окружали самонадеянного противника. Но если враг решительно переходил в наступление, гуннские всадники рассыпались для того, чтобы потом снова собраться и вступить в бой. Разбить их в степи воинам оседлых империй было невозможно, уничтожить их было можно только пропустив их колонну в узкое горное ущелье и перекрыв выходы.

Римляне увидели, что в стрельбе на дальность все лучшие лучники племен, участвовавшие в соревновании стреляли на более чем пятьсот шагов, а чемпион выстрелил на почти тысячу шагов!

Салвьен был восхищен:

— Невероятно! Лучший стрелок нашего легиона родом из Бретаньских островов. Он стреляет из своего галльского лука не более чем на четыреста шагов.

Онегез объяснил:

— Гуннский лук был гораздо более прочен, чем римские и европейские луки, к тому же тетива все время оставалась натянутой в отличие, например, от готского или галльского лука, тетиву которого натягивают только перед боем, чтобы лук не потерял свою форму и силу. На изготовление гуннского лука уходит от шести месяцев до шести лет. Деревянная основа лука изготовляется из дерева, выросшего в тени на сырой почве. От целого ствола мастера иногда вытачивают основы только двух луков! Роговой слой тщательно выпиливается и полируется, предпочтение отдавалось длинным рогам некоторых пород горных баранов. Процесс склеивания рогового слоя на основу занимает несколько недель. Наиболее длинным является процесс склеивания последовательными слоями сухожилий.

Салвьен воскликнул:

— Я знаю, что гуннский лук состоит из трех слоев, но не знал, что этот процесс такой сложный! Наши луки делаются из цельного дерева.

Орест добавил:

— Я знаю, что все попытки римских инженеров и мастеров воспроизвести гуннский лук были безуспешны. Впрочем, как и попытки довести железо до плавления и лить изделия из чугуна как гунны на Урале.

Онегез усмехнулся:

— Гунны строят огромные печи и используют каменный уголь. Римские инженеры слабее мастеров народа, которых ваши императоры продолжают упорно считать варварами. Но римские инженеры уважают своих гуннских коллег. Были попытки подкупа наших ведущих оружейников и металлургов.

Начались соревнования по стрельбе на полном скаку. Всадники с невероятной быстротой пускали стрелу за стрелой, промчавшись возле цели они продолжали стрелять с той же меткостью, полуобернувшись в седле.

Орест заметил:

— Стремена и удобное седло дают больше устойчивости всаднику.

Салвьен поддержал его:

— Это очень важно в сражении, кроме того всадник меньше устает в походе. Я не думаю, чтобы даже гунны могли бы спать в седле, продолжая скакать, если бы у них не было бы стремен и удобных седел. Наши офицеры начали тоже обзаводиться стременами и переняли некоторые виды гуннского вооружения.

Онегез снова усмехнулся:

— Но сила привычки велика. Римляне даже не осознают, как примитивны их упряжки, которые буквально душат бедных лошадей. Введение хомута сделало бы настоящую революцию в транспорте и сельском хозяйстве. Посмотрите внимательно на гуннские кибитки.

Началась стрельба бронебойными стрелами. Салвьен нахмурился, увидев чучело римского воина в старинном пластинчатом панцыре:

— Теперь наши легионеры предпочитают носить кожаные доспехи.

Онегез засмеялся:

— И со времен императора Гратьена многие легионеры не надевают шлемы, а гуннская тяжелая кавалерия закована в латы и кольчуги с головы до ног. Даже их кони защищены броней.

Салвьен с тревогой увидел, что гуннские бронебойные стрелы пробивают железную броню с расстояния в двести шагов. Он вспомнил про Аэция и подумал: «Хорошо иметь таких друзей!», потом встрепенулся. Ему показалось, что он снова слышит голос Галлы Пласидиа: «Я молю Бога, чтобы небо над нашей Империей было как можно безоблачнее!»

Римлянин посмотрел на небо. Над гуннской столицей ярко светило солнце и на небе не было ни одного облака.